Я тут сижу с большим альбомом, охапкой карандашей, ластики, ножик для заточки, большая книга по анатомии, а этот хмырь продаёт вот это вот за миллионы! Тут не зависть, а недоумение - это, по вашему, картина? Этот тип - художник?! Я всё могу понять, но честно - тут какие то пятна, а здесь, как ручку расписывали. У меня богатое воображение, но... Признайтесь, наконец, что вы полный лох и гоняетесь за модой, что, когда вам говорят, что это МОДНЫЙ художник, вы делаете стойку и хотите "сделать" Орловичей - у меня, мол, подлинный Сальери купленный на аукционе Сотбис в Жмеринке. Я всё пойму - только, пожалуйста, не называйте ЭТО искусством. Чем угодно, но только не это слово. Я тогда не прочёл ещё Библию и ничего не понял - какой Беньямин, что за чаша в его мешке (яркое золотое пятно в центре композиции), но было ясно, что происходит какая то драма. Цветовая гамма, композиция... Потом прочёл историю Иосифа и его братьев, про Беньямина. О какой чаше молит этот худой и печальный, коленопреклонённый мужчина? Я догадываюсь, что это метафора, спутники молящегося спят и я чувствую, что они почти предали своего товарища, он остался один на один со своими тревогами пока его спутники безмятежно дрыхнут, как после хорошей пьянки. Это искусство. А, что я должен понять в этом нагромождении квадратиков, кругов и треугольников? Какие эмоции испытать? Название такого "произведения искусства" может быть любым - не суть. Оно не придаст смысла этой мешанине из геометрических фигур. Можно назвать "Симфония номер пять", можно "Дождь в горах", а можно "Смерть старухи". Потому, что на картине нет ни того, ни другого, ни третьего. Груда колёсиков и пружин, это не часы. Это было часами или будет часами. Рембрандт, назвавшего современную мазню искусством, забил бы палитрой насмерть.
|