... И было Ивану странное видение: в тёплом халате с малиновым подбоем шаркающей старческой походкой под синий свет ночных ламп выходил в коридор высокий старик. Правая рука его была моляще протянута пред ним, был он сгорблен, а сивые усы висели сосульками. Глаза этого могучего старца блестели каким то странным, голодным блеском. При виде врача или санитара он ещё больше сгибал тощую спину и голос его надтреснуто дребезжал:"Подайте бывшему члену Государственной Думы !" Иван не знал языков и скорее угадывал, что далее старик повторял свои мольбы на крайне дурном французском, а потом и на корявом немецком. Санитар вежливо брал бывшего депутата под локоток и вёл в палату так что вскоре Иван слышал только отдельные слова. Но после сны его становились тревожны и беспокойны - клубящийся свет Луны заливал комнату и в этом свете виделась Ивану дрожащая, неверная, испещрённая старческими веснушками, худая рука, занёсшая, над трепещущим молодым горлом, ржавое лезвие бритвы ... И слышался звериный, но всё же исторгнутый из человеческой груди, отчаянный вой. И почему то распоротое сиденье старого венского стула.
|