... у Алона, вдоль витрин его «русского» книжного магазина, стоят столы с книгами, уложенными в картонные коробки. Это книги, которые были кем-то сданы на перепродажу. Когда вижу тома Льва Толстого или Лермонтова – обидно. Кто то привёз эти книги из России или ещё из бывшего СССР, любовно расставлял по, купленным ещё на бывшей Родине, полкам, перечитывал ... А теперь, часто по смерти бывшего владельца, книги оказались ненужны его «наследникам» ...
Но есть книги, которые можно назвать «антиквариатом» - они были изданы глубоко в советское время и вряд ли кому нибудь придёт в голову переиздавать их. Вот кто(без поиска в Гугле) вспомнит «известного советского писателя» Авдеенко ? Что такого эпохального он написал ? Когда я прочитал анонсик к чёрному томику его книги, то ржал в голос – оказывается «известный советский писатель» был хорошо знаком с бытовавнием американских миллионеров ! Сразу представился некто, сидящий на продавленом стуле и стучащий по клавиатуре дребезжащей пишущей машинки подобный опус – человек никогда не бывавший в США или бывавший но под пристальным присмотром и на коротком поводке – туды низзя, сюды низзя и на те мелкие деньги, что разрешалось иметь при себе особо не разгуляешься. И представление о миллионерах – по карикатурам КУКРЫНИКСов или Бориса Ефимова – толстяк или анорексично тощий тип – сигара, монокль и перстни прилагаются, а также всенепременно большой толстый мешок со знаком доллара.
Мы жили всё таки в очень смешной и страшной стране, которая всё время кого то поучала в новостных передачах и всегда всех имела ввиду – её очень беспокоили американские негры, Гондурас или положение безработного, что почему то предпочитал быть таковым на 5-ой авеню в Нью-Йорке, а не работать где нибудь на фабрике в Иваново ... У нас были «отдельные недостатки» на фоне «светлого будущего»(а оно всё никак не наступало и не наступало ...), а «они» всё «загнивали» и «загнивали» – только по странной причуде истории «загнулись» то как раз мы – оставив без работы целую толпу «советологов» ...
И авдеенки, дымящии папиросками и строчащие тома о «той» жизни, о которой имели весьма смутные понятия позабыты, а многие из их коллег, что произносили плпменные речи и поднимали руки на всяких-разных собраниях, «агрессивно-послушное большинство», что гнобило Пастернака, изгоняли отовсюду – из писательских союзов, из страны Галича, Аксёнова, Солженицына – так и остались в истории литературы в сносках и примечаниях и помнят их не по книгам, а благодаря этой позорной славе ...
|