Сегодня приснилось, что я стал ветром. Холодным ветром. Что при нынешней жаре очень даже приятно. Но ленивым ветром - потому что лежал. А лежад потому, чтобоялся - если шевельнусь потеряю человеческую форму. А рядом со мной лежащим сидела младшая двоюродная сестра и что-то говорила. Не помню что - её не видел слышал только голос. Когда вспоминал этот сон уже наяву ветер словно решил выйти из тела и начал приятно обдувать со всех сторон. Может быть в следующий раз мне приснится, что я вентилятор? Странно, но мне в детстве не снился такой вот холодный и реалистичный ветер. Со спецэффектами было вообще хило. Дождь не был мокрым, водка горькой, ветер холодным. Лёд был скользким, но я не ходил по нему босиком. Снег мог оказаться внезапно горячим. Но кошмары всегда были в виде предчувствий - они приблитжались как назгулы к деревне хоббитов в Шире. Ознобом, морозом по коже, но никогда реально, во плоти - то есть, конечно, во сне, но приняв какую-либо ясную форму. Никаких монстров, которых можно убить. Только знание, что монстры будут. Можно убить того, кого боишься, но как убить сам страх? Ужас приходил не со стороны. Он приходил изнутри. В рассказе "Дьяволова нога" Конан Дойля примерно такой же ужас испытывали Холмс и ватсон под воздействием африканского порошка. Может быть ответственность за кошмары лежала на каком нибудь блюде. Тут уже вспоминается диккенсковый Скрудж, который говорил, что может быть явление призрачного Джейкоба Марли было вызвано несвежей ветчиной. Откуда он знал?!
|