Забавно выходит - автор произведения с кем то спорит, говорит о вещах важных его современникам, а мы не знаем с кем спор то и конкретно о чём. Всё равно как слышать, чей то разговор по телефону. Ты слышишь только одного из собеседников и о том, что говорит другой, можешь только догадываться. Можно даже не понять, что это именно спор. "Собака-оракул" Честертона заканчивается горячим монологом в исполнении Патера Брауна, но советская цензура аккуратно обрезала начало предложения и исказила смысл сказанного, а патер утверждал, что внезапно возникший интерес к языческому пантеону и обожествление всего подряд - в том числе собак, это основной ризнак наступления безбожия. Католический священник утверждает, то отпав от Христа многие обратились к язычеству . Но не думаю, что этот рассказ появился случайно - с кем автор спорит? Или в "Живчеловек" проповедь уныния и пессимизма с которой Инносент Смит ведёт диспут при помощи револьвера - скорее всего сам автор вступает в схватку современными ему идеями. Но кто этот философ, последователем которого был ректор? Какой смысл навязывать школьникам литературные произведения из которых мы сами понимаем меньше половины? Потому, что не знаем того времени, идей, что были популярны в то время, не понимаем людей, которые были автору современниками... Сухие корки вместо хлеба. Гербарий из литераторов вместо живых людей. А потом удивляемся, что дети не любят читать. Они не любят читать книги, которые их не волнуют, про вещи, которые их не трогают. Не оставляют никакого привкуса.
|