До врача. Перелом там же, где и был. Завтра в "Каплан". Но дольше, чем даже в больнице, когда в первый раз заглянул туда с переломом, проторчали на почте. Что творится с родной израильской почтой? Я понимаю - эпистолярный жанр теперь не в моде, длинные, обстоятельные письма писали в веке восемнадцатом, у себя в, занесённом снегом, имении, гусиным пером, макая его в чернильницу и перочинный нож потому и перочинный, что первоначально им затачивали перья, а до "вечных" перьев века. Сургуч, ямщик, почтовые кареты, рожок... Письма шли долго. И старались писать о самом важном, а сейчас - отстучал на клавиатуре, нажал на клавишу ввода и готово. Всё, что в голову пришло. Хоть каждые пять минут. Но наша израильская почта работает так медленно, словно почтовые отправления снова развозят на дилижансах. И на почте всё крайне медленно. Железнозубая филиппинка, один из сотрудников с татуированной головой - блестела, как деревянная. А ночью снилось то, что по мнению автора романа "Арабский кошмар", сделать во сне невозможно - я писал своё имя да ещё на иврите. Делал пометки, листая странную толстую книгу. В своих снах я делал почти всё - только не умирал. Почти. Курил, обжигая палец, пил водку, отражался в зеркале, писал и произносил своё имя, целовался с известной в прошлом советской актрисой (кажется уже покойной), умудрился забыть, что сплю - жалею, что не дотерпел и не увидел конец сна. Однажды не решился открыть глаза - боялся, что проснусь не дома...
|