Это, как на велосипеде - остановишься, упадёшь. Или, как учиться говорить - в самом начале отдельные звуки, потом слова, а в итоге - учишься, как сформулировать, кратко и точно выразить свою мысль. Последнему - многие учатся всю жизнь. Не каждому суждено стать Цицероном. Так и с рисованием - до того момента, как поймёшь, что можешь выразить свою мысль карандашом на бумаге... И не всякому суждено достичь этого уровня. Большинство, в лучшем случае, превратится в копировальщиков, будут изображать то, что видят, а не то, что чувствуют. Превратятся в подобие Шилова - вместо живых людей восковые куклы, мёртвые глаза. Всё вроде бы правильно (не всегда, но...), но лучше фотография. Нет души. Учишься, учишься... И всё равно - поймать то самое "чуть", которое превращает рисунок в настоящий портрет, удаётся не всегда. А значит приходится пытаться и пытаться. И натюрморт с пейзажем не спасут - там тоже должно быть что-то кроме перспективы, правильных пропорций, теней, которые создают иллюзию объёма, но и то, неуловимое, которое превращает картину в шедевр. Почему один - Валерий Плотников, а другой обречён до конца своих дней фотографировать детей на пляже - вчера с Зайцем из "Ну. погоди!", сегодня с обезьянкой - "Привет из солнечной Ялты!"? Почему Шилову никогда не стать Рембрандтом? Кто бы знал... Всю жизнь в муках - почему из П. актёр, как из дерьма пуля? Что такого в этом Смоктуновском, что горло перехватывает? Как он это делал? А Левитан - который художник и друг Чехова? И сам Чехов? Саврасов, Тропинин, Крамской, Кустодиев... Помню, как завораживала небольшая репродукция "Джоконды". Как он это сделал? А со стороны - кажется, что легко, без усилия, а на самом деле... В первый раз взял в руки томик Набокова - "Защита Лужина". Пришлось присесть, чтобы отдышаться. Как?! Тот же самый русский язык, на котором писали все эти лауреаты и депутаты, но от их писанины тянуло пыльным картоном, а тут практически "стихов виноградная мякоть". Живой язык. Может потому, что пропущено через себя? Не дежурно, к дате, а то, что болит и болело. Вся эта советская казёнщина, к дате, к съезду, в честь... К юбилею. Жалко бумаги - сколько извели на этот кошмар, которым забивали полки книжных и совали в праздничные наборы - иначе не брали... После этого пылились эти томики по полкам так и не прочитанные. Читать можно было только в качестве снотворного. Рискуя вывихнуть челюсть.
|